...- Чей это дом? Несите...
Тут только викарий Дьюли очнулся, ответил себе: мой дом, схватился за
квадратные башмаки и стал помогать пронести раненого - мимо двери. Но
маневр не удался.
- Гелло, мистер Дьюли! - крикнул четверорукий джентльмен.- Ваше
преподобие, вы разрешите, конечно, внести его к вам?
Викарий радостно показал четыре золотых зуба:
- Ах, О'Келли, вы? Конечно же - несите. Эти автомобили - это просто
ужасно! Вы не знаете - чей?
Но О'Келли уже был где-то внутри, и перед викарием качались квадратные
мертвые подошвы любителя прогулок под автомобилями. Викарий шел сзади и с
тоской загибал пальцы:
- Завтрак. Две страницы комментариев к "Завету". Полчаса - в парке...
Посещение больных...
Все это - погибло. Великая машина викария Дьюли остановилась. В
запасной спальне светло-серый ковер закапали кровью, а на кровати,
пустовавшей годы, водворилось инородное тело.
Сейчас должен был приехать доктор. Время завтрака - четверть второго -
давно уж прошло, и викарий в библиотеке ломал голову над временным
расписанием. Если, в самом деле, все передвинуть на три часа, то обед
придется в одиннадцать вечера, а посещение больных - в час ночи. Положение
было нелепое и безвыходное.
Когда господин викарий занимался в библиотеке, вход туда был, конечно,
строжайше воспрещен. И если миссис Дьюли теперь стучала в дверь - вероятно,
произошло особенное.
- Понимаете, Эдвард, это же немыслимо...- Щеки у миссис Дьюли горели.-
Там доктор, а Кембл не хочет раздеваться, скажите ему вы. Это же просто
немыслимо!
- Кто это - Кембл? Этот - наверху? - Викарий треугольно поднял брови.
"Этот наверху" - Кембл - лежал теперь, открывши глаза.
Доктор промыл слипшиеся в крови, светлые волосы...
